Маленький нуб Базилий Мартышкинс совершенно не хотел ложиться спать. Над постоялым двором плыла луна. В очаге тихо потрескивали еловые дрова, ленивый огонь отбрасывал блики на грубый деревянный стол и пустую глиняную кружку на его поверхности. Темные тени пересекали неуютный номер. Мартышкинс ужасно боялся темноты. Сейчас, когда он лежал на узкой и жесткой постели, куда скупой хозяин таверны даже не удосужился положить какое-то постельное белье кроме латаной-перелатаной и бурой от пыли подушки, он трясся от страха. В тенях ему мерещились водянистые глаза и булькающий смех мучителей-тропосов, кривые морды псоглавцев, грязно-белые кости и черепа скелетов. Конечно, могло быть и хуже. Например, вчера Мартышкинсу привиделся хитиновый панцирь бангвильской сколопендры, коих он боялся до ужаса, и Базя даже почувствовал, как сорок ножек в мерзкой слизи прикасаются к его затылку.

С первого дня своей жизни, после того как славный северный город Шипстоун принял маленького Базю в широко распростертые объятья, Мартышкинс страдал от ночных кошмаров и мучился бессонницей. Первые друзья, вроде бывалого вояки Дестройера и начинающего алхимика Серепея из клана «Кледероиды», как-то посоветовали Мартышкинсу устроиться в номере для богатых, даже дали взаймы 90 пропахших склепом талеров, чтобы оплатить проживание на новом месте. Но в номере для богачей мебели было еще больше, широкая кровать неприятно скрипела, в углах притаилось огромное количество теней… Словом, Мартышкинс на следующий же день сдал трактирщику ключ и позорно бежал. Хозяин таверны нисколько не расстроился. Сейчас в номере «люкс» уже проживала какая-то полоумная дамочка, которая дни и ночи напролет крыла нецензурной бранью весь сервер и горланила одну и ту же песню о несметных сокровищах летунов…

С такими невеселыми мыслями Базя, кряхтя, перевернулся на другой бок и тут же обомлел. На трехногом табурете примостился маленький человечек в рыжем тряпье и единственном дырявом ботинке. Комичное сморщенное личико украшали глубокие морщины, крючковатый нос и короткая козлиная бородка. Одну голую ногу забавный гость поставил на каминную решетку, кочергой шевелил тлеющие угли, и напевал что-то себе под нос, насаживая на ободранную веточку флоруса куски ароматного кабаньего мяса.
Мартышкинс вскочил с кровати и истошно заорал.

Давным-давно, в те времена, когда еще прозябали в реале пасмурном захватчики замков Гипернаана, в славном городе Шипстоуне жил-был юный нуб Николяус по прозванию Красная Шапочка. Красную шапочку из кожи вепря поганого Николяус постоянно на голове носил и расстроен был, что никто ее не видит, ибо не отображается она.
И был у Николяуса старый дедушка Дамбер Данадон, председатель благотворительного общества шипских ЭнПэСи.
Однажды увидел дедушка Дамбер, что внук его подрос достаточно, подозвал его к себе и молвил:
«Сходи-ка ты, внучек, в гости к моему брату старцу Харбаланзо, что в городе Санпуле живет, да отнеси-ка ты ему посылочку с хлебными лепешками и стиральным порошком «Файрболл-автомат». Заодно и привет передавай, узнай, как поживает мой братец родной».
Делать нечего – собрался Николяус в дорогу. Надел свою красную шапочку, доспех клепанный, ножны с коротким мечом на спину привесил, взял котомку с посылкой – и отправился в путь по широкой коричневой дороге.

Долго ли, коротко, а вышел Николяус к опушке леса дремучего. Дикие мобы ютились у корней вековых деревьев, птицы однообразно пищали в зеленой листве. Заблудился Николяус, ибо книга карт его выпала. Долгие часы блуждал он в полумраке, тщетно искал следы коричневой дороги. Наконец, набрел он на полянку, где росло старое трухлявое дерево, почти пенек с верхушкой сломанной. Решил забраться на него путник усталый, передохнуть и осмотреться вокруг. Забрался он наверх, снял котомку и достал лепешку попробовать. Вдруг слышит он чей-то тоненький голосок: «Не садись на пенек, не ешь пирожок! Высоко сидишь, далеко глядишь, но стряхнет тебя насмерть деревце». Испугался Ник, слез спешно наземь и решил посмотреть, кто ему совет мудрый дал. И видит Ник, как убегает прочь спина мощная в робе снега белей. Быстро исчез спаситель его, ибо спидхак он юзал злокозненный.

«Ну что ж, - решил Ник осмотрительно. – Пойду и я по следам хая странного. Авось, приведет меня дороженька к перекрестку у города Санпула».
Солнце красное уж почивать легло, а путник все идет дорогой трудною. Лишь провыл псоглавец единожды на луну зело полную, да цикады смолкли в траве лесной, как попался навстречу нубу бедному… Нет, не Серый волк, а скрипящий палочник. Замахнулся сучками палочник, да ударил Ника по маковке…Но не спал острый меч в ножнах кожаных, не дремала рука воина храброго. Так ударил мечом Ник по палочнику, что разнес его в щепы мелкие…
Звезды сияют бесчисленны, ползет луна к западу. Идет по лесу Николяус, тащит лут из моба убитого, а навстречу ему… нет, не палочник. Вышел из кустов сильный перс Грэй Вулф.

«Здорово, нуб отчаянный! – молвит Вулф словцо красное. – Куда держишь путь ты по лесу дремучему?»
Замер Ник, возгордился своим подвигом, да ответил он так чару встречному:
«Здрав будь, друг! Из Шипстоуна я несу подношение деду внучатому, что живет на окраине Санпула. Не видал ли ты, друг, поблизости указатель на Санпул-град?»
«Мал ты, брат, здесь бродить, - отвечал ему чар Грэй Вулф. – Ну да ладно, здесь дело особое. Говоришь, на окраину Санпула ты идешь с небольшою посылкою… Что в посылке той, поделись со мной знанием».
«А несу я лепешки хлебные, да забористый порошок для стирки «Файрболл-автомат. Что, уж заришься ты на добро мое кровное»?
«Нет. Ну что ты! – ответил коварный Грэй Вулф. – Никогда я не брал лут чужой, никогда не крысятничал в поле я… А скажи-ка мне, добрый молодец, где конкретно живет славный дедушка?»
«Там, где близка грань сервера, он стоит сутки круглые и дает ключи миссии проклятым, чтобы карму они повысили».
«Что ж, занятье хорошее. Будь по твоему, отведу я тебя к перекрестку дорог… Да смотри, иди вправо ты, путь короче там к Санпулу».
И послушался Николяус. Шел покорно он следом за Грэй Вулфом, и по правой дороге побрел он в путь… Но коварны были хитрые замыслы Грэй Вулфа из клана пэкашников… Угодил славный Ник в западню к королевскому тропосу, и доставлен был в Сан побыстрей, чем алкалось бы…
И коварный Вулф побрел к Санпулу. Там умножил он свои злодеяния, запустил «камнепадом» в Харбаланзо… Долго нубы кричали убитые, долго деда несчастного глючило…

Отомстил Николяус обманщику. Посулил он Грэй Вулфу сокровища в чате сервера рыжими буквами, да заставил врага биться с мамонтами, заманив к Краю Мира сферичного…А затем настучал он гейм-мастерам, что использует читы запретные подлый враг его… И хоть не были те дровосеками, но забанили Вульфа за гнусные происки…

Ник в бою потерял свою шапочку, а у дедушки взять такую же не сумел добрый молодец… Как вручил он посылочку дедушке, так файрболл-порошок взорвался в торбе нубовой… Долго деда несчастного глючило, уж который раз за семь тысяч лет… Ника ж больше не звали «Красною Шапочкой»… На Гипернаан занесло его сумрачный, и отныне получил он новое прозвище… «Красный Ник» звали молодца встречные, «помидором» дразнили… Понятно, за что.

Мартышкинс сидел на краю убогой кровати и дрожал от холода и страха. Сегодня было воскресенье, день, когда города Гипериона переполняются странниками из далекого Реала. Почему-то, Базилий не любил выходные дни. Маг Серепей приглашал Мартышкинса поглядеть на воскресное слайд-шоу на центральной площади Шипстоуна, обещал, что сегодня непременно появится призрак глюканутой бабки, но Базя отказался даже тогда, когда Серепей предложил после просмотра слайдов угостить друга пивом и питательной сушеной рыбой.
У Базилия было тяжело на душе. Где-то в середине дня он пересилил свой страх и забрел на респ городских псоглавцев. Одна из неуклюжих зверюг сразу же бросилась к нубу, размахивая большой ржавой железякой, и Мартышкинс вынужден был защищаться. Словно в кошмарном сне он вспоминал, как окровавленный мертвый псоглавец падает в густую траву… Даже мешок жирного лута из кледера, колец и меди не подавил в нубе чувства гадливости и ужаса. Видение бангвильской сколопедры отступило на второй план.

Дождь тихо стучал по крыше. Останки степного палочника в камине едва тлели…
- Что нос повесил? – карлик вышел из темного угла номера и приблизился к огню.
Мартышкинс удивленно протер глаза. Он мог поклясться сотней порошков огненных стрел, что еще секунду назад в номере не было и следа Глюкойе.
Коротышка присел на любимый табурет, снял с головы красно-бурый шерстяной шлем и выжал из него дождевую воду.
- Ненавижу дожди, - поделился он с Мартышкинсом.
- У вас эти… ЛАГИ? – Базя решил показаться умным и употребил ученое слово.
- Ну что ты! Я ж из эфемера. Когда я прихожу на сервер в дождь, лаги начинаются у всего остального населения Сферы… Ты-то в порядке?
- Голова немного кружится, – через пять минут ответил Базилий. – И торможу я что-то.
- Что и требовалось доказать, – карлик свесился с табурета и принялся снимать мокрый ботинок. – Уши-то не отваливаются?
- Нет… - буркнул Базя и почему-то смутился.
- Ну, тогда, так и быть, расскажу я тебе сказочку. – Оле достал из-за пазухи курительную трубку и принялся набивать ее табаком из сушеного циркулония. – Я закурю? – поинтересовался он, скорее утверждая, чем спрашивая.
- Конечно. А я сегодня псоглавца убил! Бедное животное! – объявил Базя таким тоном, словно признавался в жестоком масс-килле нубов возле Торвила.
- Подумаешь! – хмыкнул Глюкойе и пустил в воздух несколько колец дыма. – Не беспокойся ты так, пес твой давно уж зареспился.
- Но он так рычал от боли! – сокрушенно проронил Базя.
- Спасибо Ткачу скажи, что не матом тебя крыл. Ну, а теперь я, все-таки, начну свой рассказ…

В тридесятом царстве, в тридевятом государстве жила-была девушка по имени Белоснежка, больше любившая называть себя Неж. Неж была прелестным чаром с живыми черными глазами, волосами воронова крыла и кожей, белой точно снег. Трудно было найти в сферическом мире чара добрее и милее Неж. Больше всего на свете она любила бродить в одиночестве по лесам возле города Санпула и слушать пение птиц. Пела Неж и сама, но только шепотом и вдалеке от людей, ибо застенчива была неимоверно… По прошествии нескольких сферо-лет упорного самосовершенствования, Неж вступила в гордый клан «ОтмоРожи», на всю Сферу славившийся своими магическими порошками ледяной атаки. Сеньора клана, известная всем королева Злыдявка, сразу же невзлюбила новенькую. Ей не понравилось, что Неж качается и растет не по дням, а по часам, и карма ее синяя как небо над Гиперионом. Каждое утро Злыдявка подзывала к себе сенешаля своего клана, Зеркалкина, и спрашивала:

«Я ль все замки захвачу,
корону Сферы получу?»
И сенешаль отвечал:
«Очень маловероятно,
Хоть тебе и неприятно».

Разумеется, все это совершенно не касалось Неж. Злыдявка была мерзким скособоченным чаром, с ужасающей красной кармой и отвратительным нравом, и ее мучила зависть к любому, кто хоть в чем-то был удачливей, чем она. В адрес Неж сыпались постоянные упреки, ей поручалась варка самых вонючих порошков, защита казны единственного замка «ОтмоРож», Взять-Раз-Плюня, сбор ингредиентов на респах магических менад и королевских тропосов. Три раза в день ее отправляли из Шипстоуна в Торвиль и обратно с посылками, тяжелыми, словно железный мамонт. В посылки подручные Злыдявки запихивали разный хлам, вроде частей ржавых рыцарей, мантр «Видеть невидимое» и галеоната, так что иногда торговцы отказывались принимать свертки.

Однажды Неж прогуливалась по Меранскому лесу в поисках подземелий, где скрывался монстр Ададренал, известный своими бесчинствами. Тяжелая посылка в Сан только что была с трудом вручена одному из торговцев, и на душе у Неж было радостно и спокойно. Тихо, вполголоса, девушка затянула песню:

«Слова любви ты мне сказал,
И тут же бросился в реал.
Ах, если б, если бы ты знал,
Каков страстей во мне накал,
Меня бы ты не оставлял
И лут бы у меня не крал…»

И услышал звуки ее чудесного голоса благородный чар Принц из клана «Все в шоколаде». Приблизился он и увидел Неж… И возгорелось в его груди пламя настолько сильное, что он готов был, подобно зомби, вырвать свое сердце и положить к ногам избранницы… Пожалуй, его остановила только мысль о романтическом ужине с дамой сердца в торвильской таверне. Принц приблизился и хотел поговорить с красавицей, но застенчивая Неж, увидев незнакомого мужчину, бросилась прочь сквозь заросли папоротника. Вскоре Принц потерял ее из виду, но образ Неж навсегда остался с ним.

Шли дни. Злыдявка все больше ненавидела Неж. И однажды решила она погубить предмет своей зависти. Позвала она вассала Лесовичка и приказала ему отвести Белоснежку в мрачный Умрадский лес, обездвижить мантрой «Полная парализация» и оставить на съедение сапфировым камнеедам…

Лесовичок, несмотря на желтую плохонькую карму, был чаром сердечным, с доброй душой. Решил Лесовичок, что уж лучше в КОС попасть к Злыдявке, чем хорошего чара загубить.

На закате, когда нежно-оранжевое сияние разлилось по вечернему небу, повел Лесовичок Неж в Умрадский лес, якобы на экскурсию. Беззаботно шагала Неж между елей и кленов, смеялась, но когда увидела печальное лицо Лесовичка, догадалась, что что-то не так. Покаялся Лесовичок, что ведет он Неж на смерть и тридцатикратный респаун в кругу вассалов «ОтмоРож». Простила его Неж, но не захотела она вернуться к соклановцам. Вышла Белоснежка из клана «ОтмоРожи» и побрела в лесную глушь, в надежде, что дойдет она до жилища Оракула, и поможет он ей избавиться от преследований. Но не знала Неж, что Оракул эфемерен, и путь ее напрасен. Лес становился все гуще, на землю опустилась безлунная дождливая ночь. Белоснежка шла вперед, спотыкаясь о корни деревьев и скользя на влажном от дождя мхе. Пару раз в просветах меж стволами трухлявых елей показывались огромные людоеды, прячущиеся от дождя, облезлые злобные волки. Но Неж смело шла дальше, и монстры ее не трогали.

Вдруг Неж увидела впереди тусклый огонек и фрагмент деревянного забора. С радостным восклицанием она бросилась к одинокой постройке посреди лесной чащобы. Постройка оказалась постоялым двором, но совершенно пустынным. Не зазывали странников погостить пузатые дородные NPC, не просили милостыню слепые, не бренчали доспехами бывалые воины… Дверь, как ни странно, оказалась незаперта. Неж поднялась по скрипучей дубовой лестнице и заглянула в одну из семи комнат с красным грифоном, нарисованным на притолоке. Она увидела большой очаг, кровать с резной спинкой, стол со свечой на нем и несколько табуретов. Тщетно ждала она, что подойдут хозяева номера и спросят, кто она такая и что здесь делает. Стояла тишина, только огонь потрескивал в очаге. Неж решилась и зашла в комнату, чтобы хоть немножко согреться и высушить одежду… Через десять сферо-минут она увидела третий сон.

Проснулась Неж от того, что кто-то весьма бесцеремонно бубнил прямо у нее под ухом. Белоснежка открыла прекрасные глаза и завизжала: рядом с кроватью стоял карлик с двумя кинжалами в коротких руках и грязно ругался. Над его круглой головой сияло гордое имя «Гномиссимо из клана «Пульт»»…

Неж вскочила с кровати… Лучше бы она этого не делала. В дверях комнаты Белоснежка увидела еще шестерых карликов с заковыристыми именами. В голове Неж сразу же родились нехорошие ассоциации.
«Ну все. Это конец!» – подумала она.

Но карлики поспешили уверить ее, что вовсе не являются кровожадными демонами из ада. Да, сказали они, демоны часто заходят к пультовцам в гости на кружечку пива и делятся порошками, но сами пультовцы – клан высокой морали и устремлений. Они не убивают бедных нубов, не воруют чужой лут. Они всего лишь хотят завоевать и уничтожить этот мир. Такая мелочь! Да, кстати, вот и набор у них открылся…
Пультовцы, среди коих были известные всей Сфере Белый Горяч, Кайли-миноуг и мадмуазель Мыка, повели такие сладкие речи о своем клане, что Неж не смогла устоять. И решила она вступить в клан «Пульт», дабы свергнуть власть гадкой королевы Злыдявки.
На ту беду, прознала Злыдявка, где скрывается Неж. Зашла она в мир Сферы от лица своего второго чара, миловидной девчушки Ути-пути из клана «Цветочки-ангелочки», купила у трактирщика яблок и пришла на постоялый двор, где Неж ждала посвящения в клан.
«Яблочки! Купите спелые яблочки по талеру за штуку! – зычно крикнула Злыдявка, войдя во двор. – А вот и черная Архироба Халявы +1000 ко всем параметрам! Кому робу за 9.999 талеров? Больше ни у кого не купите!»

Услышала Неж крики Злыдявки, отложила древний манускрипт о происхождении «Пульта» и вышла из номера на террасу, посмотреть, что это за роба такая, которой нигде больше в продаже нет. Да и от яблочек отказываться не хотелось.
Спустилась Неж по лестнице без ступеней, подошла к Злыдявке, купила яблоко и, похрустывая сочным фруктом, попросила робу показать.
«Посмотри в окне торговли», - злорадно улыбнулась Злыдявка.

Лишь только Неж заглянула в это окно, Злыдявка повесила на Неж столько гадких мутаторов, сколько вообще возможно. И впала Неж в летаргический сон, ибо не могла снять мутаторы Полного Ослепления, Парализации, Болезни… Ну, и других, не менее крепких заклятий. Хотела Злыдявка убить Неж, но тут вовремя подоспели карлики и послали Злыдявкиного чара к городу Бангвилю.
Не оказалось у пультовцев порошков очищения. Не могли они разбудить Неж. Но, как следует из закона жанра, вдруг появился чар Принц и не пожалел 10 порошков ради Белоснежки…

Злыдявка, благодаря своим проискам, попала в КОС к клану «РАЙ», и пришлось ей потереть всех своих чаров. Члены «Пульта» поголовно стали герцогами харонскими. Правда, поочередно. Принц и Неж поженились и поправили карму. Клан «Все в шоколаде», прогнал Принца за помощь адептам «Пульта», и вскоре и Принц вступил в клан карликов. Герои захватили замок Льеж и жили долго и счастливо, хоть и стали гораздо меньше ростом… Почему именно Льеж? А согласитесь, «Неж из замка Льеж» – звучит!…Вот и сказочке конец, а кто слушал – молодец.

Дальше начался кошмар. Базилий безуспешно пытался подобраться к городу. Он прятался за стволами кленов и в кустах при любом шорохе. Избегал людных мест… От страха он даже не заметил, как на его пути вырос скелет. Монстр злобно заскрипел зубами, отчего с челюстей его посыпалась костяная труха и потянулся костлявой дланью к несчастному нубу, с твердым намерением придушить того, кто нарушил его замогильный покой.

Дальнейшее Базя помнил смутно. По всему выходило, что он поборол мертвяка голыми руками, причем неравный бой занял половину сферо-часа. Победа принесла Мартышкинсу коричневый мешок лута, в котором он, к своей радости, обнаружил штаны… Правда, это были скорее панталоны, причем всего +1 к защите и противного красно-малинового цвета. Но Базе было наплевать на фасон и цвет. В штанах он мог спокойно добраться до центральной площади города… Несколько часов кряду Мартышкинс провел, собирая мандрагору и мелеозит возле стен Шипстоуна. В итоге, благодаря своим стараниям, он смог приобрести простейшую саблю и несколько порошков лечения, чтобы исцелить раны, нанесенные злобным скелетом. На площади Базилий встретил своего друга Дестройера. Тот рассказал, что алхимический котелок, по слухам, можно отыскать за сундуком в номере и подарил Базе уродливый внешне шлем, похожий скорее на коричневый чулок, чем на головной убор воина.

На закате, когда Базилий наконец-то добрался до номера и решил поискать котелок за сундуком, он обнаружил, что пропал не только котелок, но и сам сундук. Позже очевидцы рассказывали, что видели сундук Мартышкинса, парящим в воздухе над головой торговки порошками.
Исчезновение сундука стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Базилия. Нуб забился в темный уголок номера и горько заплакал.
- Ага, ревем, значит. – Глюкойе материализовался посреди комнаты и с укором посмотрел на хнычущего Базилия. – Ну, что на этот раз?
- М-мои-и ве-ещи! Они-и пропа-а-али! – простонал Мартышкинс. – Как мне теперь жи-ить?
- Так же, как и раньше, только еще лучше, – карлик привстал на цыпочки и положил на стол очередной увесистый гостинец в коричневой обертке. – Вот твои вещи, в целости и сохранности.
- Как???
- Ну вот, - проворчал недовольно Оле. – То сопли размазываем, то орем… Ты бы лучше характер воспитывал. Забрал я твои вещи из Эфемера, где они неожиданно появились. И, заметь, если б не я, сидел бы ты в углу и ревел до старости.
- Спасибо…
Базилий в последний раз хлюпнул носом и распаковал посылку. Внутри лежали доспехи, роба, котелок и книга мантр.
- Не так уж и много ты потерял. - Глюкойе забрался на табурет и вежливо подождал, пока Базилий налюбуется утраченными пожитками. – Готов слушать очередную историю? Время, знаешь ли, не стоит на месте.
- Готов. – Базилий накинул на плечи любимую робу и уселся на краешек кровати.
- Ну, тогда внимай… И чтобы больше без истерик!

Жил-был когда-то в криминальном городе Торвиле чар по имени Тормоз. Был он молодым и во всех отношениях замечательным чаром, однако имел склонность делать все очень медленно и на вопросы отвечать не сразу. Все проблемы Тормоза исходили от глючного модема, однако, откуда об этом было знать несчастному чару? Из-за своей медлительности Тормоз не покидал стены города, постоянно сидел в таверне. О чудесах зеленого Гипериона и мрачного Гипернаана узнавал Тормоз от странников, изредка забредавших в таверну, чтобы отдохнуть и перекусить. Путешественники настолько свыклись с присутствием Тормоза в таверне, что уже воспринимали его, как один из предметов обстановки, такой как табурет или стойка бара.

Так бы и жил Тормоз, если бы однажды вечером не присел за его столик странный путник по прозванию Работодатель. У сего путника был на удивление мрачный скучающий взгляд, но на губах его постоянно наличествовала идиотская голливудская улыбка, и жесты рук были выразительными и торопливыми. Итак, Работодатель уселся за столик, достал из кармана роскошной синей робы древний пергамент и несколько мантр.
«Не тормози!» - не очень вежливо обратился он к Тормозу и ослепительно улыбнулся.
Несколько минут размышлял Тормоз, отвечать ли ему или нет. Однако решил он, что гость хочет поведать ему о далеких странах и своих неправдоподобных подвигах, и внял Тормоз словам путника, медленно протянув «Че на-а-адо?»
Однако странник и не собирался рассказывать байки. Торжественно объявил он Тормозу, что является сеньором великого клана «Пришел, увидел, победил», и есть у него задание для такого человека, как Тормоз.

«Ты должен принести мне компоненты для изготовления порошков Видения, - замогильным шепотом объявил Работодатель. - Ищи кварц, папоротник Рестера и порошок Файналя, в полнолуние встань в центр Круга Силы и вари ингредиенты в котелке, помешивая каждые три сферо-минуты!.. Скажу сразу, я не знаю, где ты можешь найти эти ингредиенты, не знаю, для чего варить порошок Видения, но мне позарез это нужно! Когда ты доставишь мне порошок, я заплачу тебе такую цену, что ты от радости сферо-неделю будешь бегать и петь, пуская в небо фейерверки… Берешься? По глазам вижу, что да».
Работодатель вручил Тормозу пергамент, мантры и быстро вышел из таверны, не сказав слова прощания.
Тормоз остался в гордом одиночестве. Только спустя полчаса он встрепенулся, вытаращил глаза и спросил: «Э-э-э… Я че-то не понял… А че такое «кварц»?…Он же нигде не растет…»

Спустя час Тормоз понял, что Работодатель вышел из таверны и произнес «Пока». И только на рассвете он догадался задать вопрос «А почему я?»
Солнце вставало над крышами Торвила. После трехчасовых раздумий Тормоз схватил в охапку пергамент с каким-то текстом и кипу мантр и отправился за пределы города, выполнять поручение.
После целого дня пути в никуда он наконец-то догадался заглянуть в пергамент, чтобы узнать, что в нем написано… Тяжело живется чарам на модеме!

…«Круг силы ты найдешь рядом с Гедеоном», – было написано на пожелтевшей от времени бумаге. Лист венчало схематическое изображение материка Гиперион. Тормоз долго разбирал инструкцию по слогам. На эту процедуру ушло минут 20, пока он не вспомнил, что не умеет читать. Солнце вновь закатилось, собрались серые тучи, и наступила дождливая, безлунная ночь.
Мантры, которые Тормозу вручил Работодатель, отвечали за заклинания четырехкратного прыжка и невидимого света. Знай Тормоз, как их применять, он бы перепрыгнул горную цепь у Торвила, которую безуспешно пытался обойти уже неделю и мог бы использовать «Невидимый свет» вместо фонаря. Но Тормоз и в магии не был силен. Он бросил мантры на камни, и их тут же смыли вниз с горного хребта бурные потоки дождя.
«И что это за бумажка такая, с желтой кометой?» - вяло думал Тормоз, еле перебираясь по скользким и мокрым камням в полной темноте. Корявые черные деревья с голыми ветвями едва выступали из этого кромешного мрака, пни и кусты упорно притворялись страшными монстрами… Вдруг далеко впереди Тормоз увидел мерцающие синие огоньки. На скалистом уступе что-то лежало.

Тормоз, спотыкаясь и скользя в лужах, побежал к загадочным предметам. Достиг он диковинки довольно быстро для модемного чара. Тормоз увидел несколько серых камней в зеленых искрах и какое-то растение, светящееся синим.
«Интересно, - подумал Тормоз. – Что бы это могло быть?..»
Ответом ему был леденящий кровь рев. Прямо к Тормозу приближалось трехметровое чудовище, больше всего похожее на гориллу-переростка. Передние лапы монстра были настолько длинны, что чуть ли не волочились за ним по земле. Яркая вспышка молнии осветила морду невиданного зверя, и Тормоз увидел маленькие злобные глазки и огромную пасть с несколькими рядами зубов…
Тормоз побежал прочь, сломя голову. На удивление, он бежал ничуть не медленней, чем это делал бы читер на спидхаке. Чудовище шагало следом, клацая зубами, которые наверняка могли раскусить даже камни. Тормоз вспомнил, как называли этого монстра странники, забредавшие в таверну: Изумрудный камнеед. Странно, но в минуты опасности обычная медлительность и слабоумие покинули Тормоза…

Что-то перегородило Тормозу дорогу. Воздух прорезал отвратительный скрежет жвал и мягкое шуршание восьми волосатых лап. Прямо на Тормоза двигался огромный огненный паук. Тормоз попытался бежать дальше, но надпись «нет связи» сковала его по рукам и ногам. Когда она пропала, горе-герой увидел лапы и мерзкую пасть паука, нависшего прямо над ним. Здоровья оставалось совсем чуть-чуть…
«Это конец» - пронеслась мысль в мозгу Тормоза… И вдруг вспышка шока пронзила влажный воздух. Паук закачался и замертво рухнул на толстое брюхо. Тормоз протер слезящиеся глаза и увидел невдалеке темный силуэт чара, только что спасшего ему очередную жизнь…

Чар приблизился и оказался обворожительной стройной блондинкой в такой короткой юбке из шкур, что Тормоз невольно покраснел. Прорвавшаяся из-за туч луна осветила красивое лицо незнакомки. Девушка чуть-чуть улыбнулась, похлопала пушистыми ресницами и…
«Вали прочь с моего респа, молокосос, пока дубиной не огрела!» – грубо гаркнула она, так что с ближайшего деревца посыпалась листва.
Тормоз попытался, было, что-то сказать в свое оправдание, но девица усмехнулась и вытащила из-за спины огромную Дубину Нубокрушения, и Тормоз дал деру, даже не поинтересовавшись, как зовут его спасительницу.

«Вали-вали, - хохотала ему вдогонку блондинка, - а то гадкий мутатор навешу! Ишь, каковы нубы! Совсем охамели!»
…Тормоз понуро брел дальше, израненный, злой и голодный… Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Целый год бродил он по просторам Гипериона, питаясь корнями мандрагоры и ягодами серепея… Если бы он знал, что ягоды серепея смертельно ядовиты, он бы вообще не стал их есть. Но Тормоз и в алхимии силен не был.

И вот, в январе хз какого года, добрел Тормоз до владений замка Гедеон. Дошел он до стен замка, встал у ворот и начал орать во все горло:
«Хозяева!! ХОЗЯЕВА!!!!»
Если бы Тормоз знал, что замок захвачен сильнейшим агрессивным кланом «Всех нафиг», и сквозь бойницы на стенах за ним следят десять хаев-арбалетчиков, он бы испугался и удрал. Но никогда не заглядывал Тормоз в статистику принадлежности замков, ибо, как уже было сказано, не умел он читать.
Услышали Тормоза злобные замковые нифоны, да принялись швырять в бедолагу-нуба огненные шары… Тормоз не сообразил, что его убивают, и не умер. Принялся Тормоз стучать в ворота замка, что есть силы. Не знал он, что разрушить ворота можно только специальной мантрой. Поэтому разнес он их в щепки нубской сабелькой на 40 дамага. Пронесся Тормоз по замковому двору, пробежал по стене, не замечая хаев-арбалетчиков…
«Баги, баги!!!» – истошно орали хаи, сброшенные со стены недюжинной силой бега Тормоза. Единственный мечник клана «Всех нафиг», оставшийся в замке, стормозил и сдался на милость врага. Он тоже был на модеме, и подумал, что это пришел сеньор клана, забирать деньги из казны. Тормоз его зарубил, потому что вспомнил, что нифоны опасны, и принял мечника за нифона… Позже он сообразил, что ошибся, и извинился, но просить прощения было уже не у кого, так как мечник возродился на Гипернаане.

Увидел в замке Тормоз скрижаль, но не понял, что это такое. Так был захвачен Гедеон, ибо непонятливый нуб дотронулся до скрижали, дабы выяснить, что же он перед собой видит…А потом Тормоз умер, потому что догадался, что его уже давно убили нифоны. Возродился он в Санпуле…

… Возрождение было не из приятных. Тормоз бесцельно побродил по каменным улочкам Санпула, освещенным светом звезд и луны, вышел из города и направился в Меранский лес, искать папоротник Рестера. Пройдя половину пути до леса, он обнаружил, что из ножен за его спиной выпала бесценная сабелька, с лезвием, сточенным о твердую древесину замковых ворот. Так Тормоз узнал, что он достиг 6-го уровня.

Некоторое время как оглашенная ревела скрижаль, что замок атакован. Затем все стихло, Гедеон отобрал клан «Похоронители».
Тормоз вновь забрел во владения Гедеона. С зубовным скрежетом заплатив дань новым владельцам замка, он вдруг увидел впереди огонек. Тормоз приблизился к источнику света.

С ликованием в сердце Тормоз узрел круг на траве из зеленых и голубых кристаллов. Видимо, он нашел тот самый Круг Силы, о котором два месяца назад в торвильской таверне рассказывал Работодатель. Тормоз решил отметить расположение круга на карте, и… Естественно, выяснил, что выпала не только чернильница, но и книга карт.

В Круге Силы уже кто-то расположился. Тормоз напряг зрение, и увидел 12 незнакомых чаров, которые расселись вокруг яркого костра из брошенного галеоната. Чары были похожи друг на друга, как псоглавец похож на псоглавца. Каменные лица клонов не выражали абсолютно никаких эмоций. Рядом с галеонатным костром стоял алхимический котелок, и из него сыпались искры. Должно быть, чары варили себе походный компот из мельверы и желены. Все имена чаров почему-то начинались с букв «MG». Тормоз решил, что это фамилия, и сидящие вокруг костра – братья. 12 близнецов о чем-то тихо переговаривались. Тормоз притаился в кустах и решил подслушать их разговор.
«Все ли мы добавили в котел, братья?» – спросил один из клонов.

«Все, все! – отвечал второй. – Вот кварц, вот папоротник Рестера, а вот и порошок Файналя».
«Как думаешь, Вась, а тест пройдет успешно?» – робко спросил третий чар. – Алхимическую печь-то мы пока в игру не ввели»…
«Ну, не пройдет, Петь, - успокоил вопросившего MG-Вася, - Тогда мы скажем, что все доделаем через 2 недели».
«…Или скажем, что силы зла уничтожили весь запас кварца», - находчиво подсказал четвертый чар.
«Можно еще начать Первую Сферическую войну между «Пультом» и «СС» прямо завтра, в рабочее время», - предложил пятый чар. – Тогда все и думать забудут про этот порошок. Или сделаем всем ужасный отка…»
На пятого зашикали.
«Ткач с тобой, Колян! Сожрут! – образумил брата MG-Вася. – Кажется, порошок варится».
«Вот черт, - с облегчением подумал Тормоз. – А ведь могли окатить назад, к атаке Гедеона. Больно эти нифоны кусаются… Но если порошок варится, тогда»…
Додумать Тормоз не успел. Один из чаров семейства MG вдруг принюхался и произнес:
«Что-то, братцы, чаровским духом пахнет. Не к добру!»
Тормоз, как мог, прятался за стволом дерева, но его все равно заметили.
«Ага, нуб, - улыбнулся MG-Петя, - Сейчас будем испытывать читерские порошки атаки света…»
Тормоз понял, что пропал…

…MG-Петя медленно встал на ноги, потянулся за мешочком с магическим порошком. Вслед за ним поднялись с примятой травы Вася, Колян и прочие. В их ладонях тоже засветились горсти порошка.
«На счет 3, - продолжал улыбаться MG-Петя, - сыграем в игру «Раз, два, три – нуб, умри!»
Тормоз словно примерз к земле. В одно мгновение в голове его пронеслась вся его маленькая и горестная нубская жизнь. Кружились в небе солнце и луна, звенели цикады, водили веселые хороводы нифоны и тропосы, потрескивал огонь в очаге маленького номера над пивным залом таверны. Словно ветер проносились мимо вспоминания о неудачных походах за озеро Вортекс, шуме теплого дождя и пряном вкусе хлебных лепешек. Хлопали крыльями красные драконы, ревели камнееды, сверкали огни обкаста…
«Раз»! – хором провозгласили братья MG.
Звезды. Полет с ели. Зомби с роскошной походкой, бегущий к неосторожному…
«Два»!
Аромат цветов креалотуса. Красивая девушка стреляет из арбалета в серного паука. Взбрыкивающий мамонт. Утро над торвильским горным хребтом… Как хороша жизнь!
«Три»!!!..
…И тут-то и случился нежданный обрыв связи у 12 братьев, словно эфемерный и ими же придуманный Оракул вдруг решил жить своей жизнью и даровал бедняге-Тормозу пару минут тишины.
«Твою… - завопил MG-Вася, прежде чем исчезнуть в реале. – Митька опять решил отойти за пивом!»
Тормоз не стал удаляться в философские размышления. Когда он понял, что смерть откладывается на неопределенный срок, он вбежал на непослушных ногах в Круг Силы, схватил алхимический котелок с порошком Видения и дал деру.
Так и не нашли его братья MG, потому что не запомнили ник. Тормоз благополучно достиг Санпула. Вскоре, после 15 часов на респе ингредиентов, Тормоз набрал денег на жетон телепортации в Торвил. В Торвиле Тормоз встретился с Работодателем, чтобы отдать ему порошки Видения… Но это уже совсем другая сказка, и называется она «Златоглазка»…

Базилию снился очень странный сон. Он увидел маленькую, но светлую комнатку, синее весеннее небо за оконным стеклом, стол из солнечно-желтой имитации дерева и какой-то непонятный ящик с кнопками на нем. Внутри этого ящика Базя с изумлением различил очертания мира Сферы – ясный полдень, шипские степи, несколько пасущихся на лугу псоглавцев. Затем взгляд нуба переместился на странную доску с кнопками, и он увидел человеческие руки. Не его собственные, а чужие. Пальцы этих рук выстукивали на кнопках какой-то странный ритм. Вдруг изображение Сферы в ящике померкло, и Базя увидел чью-то черную взъерошенную тень отражающуюся в квадрате темноты и блеск металлической дужки очков… Проснулся Мартышкинс от собственного крика.

Сладко потягиваясь, Базилий сполз с кровати, оделся и спустился во двор.
«Кому лепешки хлебные? – выкрикивал толстяк Джелай Бабуно в центре двора. – Налетай, покупай! Прямо из печи! Фрукты сочные, спелые!!! Свободны несколько номеров! Кому нужен кров над головой?»
Рядом топтался генерал, фамилию и имя которого Базя постоянно забывал.
- Здравия желаю, Базилий! – важно поздоровался генерал.
- Здр-р-расте!!! – словно гвардеец несуществующего королевского караула гаркнул Мартышкинс и сам поразился собственной прыти.
- А у меня тут дельце к тебе есть! – пробасил NPC. - На великом материке Гиперионе Ирма Талес ждет мою посылку, ориентир – город Бангвиль.
- А мне не рановато? – робко удивился Базилий. – Мне еще нет полных 11/11 лет, чтобы так…
Но генерал пропустил его невнятное заявление мимо ушей и вручил в ладони Бази ключ миссии и увесистый сверток в коричневом пергаменте. Базилий вспомнил, какие хорошие вещи Глюкойе принес ему в одной из таких посылок, и с трудом подавил в себе желание немедленно сдернуть обертку и посмотреть, что под ней.
-И чтобы все донес вовремя, в целости и сохранности! – погрозил пальцем и хитро прищурился квестовик.
Базилий хмуро побрел по шипской степи, сшибая носками сапог пестрые чашечки цветов.
На удивление, сегодня ему везло. Мартышкинс с легкостью проскочил мимо кладбищенской ограды, вышел на дорогу. Штормовые летуны у зыбкой границы серверов попытались, было, налететь на Базилия с противными криками, но какой-то незнакомый арбалетчик выпустил в мерзких крылатых скелетов две стрелы, и два остова с черепами в головных повязках камикадзе рухнули в дорожную пыль.
Сразу за светящейся стеной Базилий увидел мамонта и пару тропосов. Но и здесь дуэт мечников уже рубил монстров в капусту, и Базя посчитал себя лишним в этой компании. Путь лежал дальше на юго-запад.

За все время путешествия Мартышкинс увидел лишь пару медлительных камнеедов, спящих стоя меж корявых деревьев. С легким чувством досады Базя вручил коричневый сверток сморщенной как печеное яблоко бабке в дурацком головном уборе.
- Охти, милок! – зашамкала старушенция, заглядывая в сверток. – Так здеся всего пяток штук! Уж не сташшыл ли ты, мила-ай??
- Чего стащил-то, бабусь?
- Ох, грехи мои тяжкие… Да ентого сташшыл… Ентого самого…
- Не понял?
- Ну ентого… У которова ишшо ручка сбоку.
- Котелок, что ль? Нет, котелок не брал.
- Ткач с тобой, миленька-ай! Какой такой «котенок»?
- Не котенок, бабуся, а котелок. Не брал я его.
- Ась? Повтори, яхонтовый! Глуховата я стала на левое ухо.
- КО-ТЕ-ЛОК! – Базя уже начал терять терпение.
- Телок? Да бродил тут один нонеча. Как ударит его, родимого, топорищем один басурман, так и помер он, бедняжечка…
Базилий схватился за голову.
- Я, бабусь, не про то говорю. Ну да ладно, не брал я у вас ничего, на том и порешим.
- Как это, мила-ай? А ентого, с ручкой-то?
- Да что вы имеете в виду?? – вскипел Базилий.
- Ась?
…На ту беду, шла мимо известная всем Тетя Ася из клана «Само-убийцы нубов». Услышала Ася, что настойчиво зовет ее кто-то, и достала из торбы файерболлы… Крик Базилия и вопли бабок еще долго реяли эхом над бангвильскими равнинами.
«С ручкой ей подавай! – ворчал Базилий всю дорогу до Шипстоуна. – Я бы ей сказал, ЧТО бывает с ручкой!!!»…

- Кхм, - тактично кашлянул Оле.
Мартышкинс тут же вскочил с табурета, бросил меч на стол и вытянувшись по швам, произнес:
- Ой, простите, Оле! Я вас не заметил!
Только, что честь не отдал.
«Странные у меня появились армейские замашки. В клан, что ли, пора?» – подумал Базя про себя.
- Вольно, – расхохотался Глюкойе. Видимо, мысли нуба не были для него особой тайной. – Мы же, вроде, договорились обращаться друг к другу на «ты».
- Да? Ой, я забыл… - Базилий смущенно улыбнулся и кивнул головой на обгоревший кожаный панцирь на столе. – Видели…Видел, какой беспредел творится? Меня убили.
Карлик кивнул, сдерживая смешок.
- А я сегодня почти мамонта угрохал. Убег, зараза! – похвастался Мартышкинс. – А еще – двух степных псоглавцев, красного скорпиона и четырех трухлявых рыцарей.
Базилий и не заметил, как вошел в раж. Несколько минут он просто делился впечатлениями, полученными за день.
- Как вижу, кошмары тебя больше не мучают, – сделал резюме Глюкойе, когда Базя закашлялся, поперхнувшись очередной торопливой фразой.
- Мучают, – признался Базилий и тут же погрустнел. – Сегодня мне приснилась какая-то комната, ящик с кнопками… И как будто бы наш Мир внутри этого ящика.
- Все может быть, – философски протянул Оле, хитро поблескивая маленькими глазками. – Да что ты перепугался так, словно огненного тифона увидел! Это лишь не очень удачная шутка!
- Сон был очень реальным, – потерянно пробормотал Базя. – Уж лучше бы сколопендры снились!
- Вот именно, что РЕАЛЬНЫМ, - буркнул Глюкойе невнятно, так, чтобы нуб его не услышал. – Ладно, тропосы с твоими ночными кошмарами, - громко объявил он. - Новую историю о похождениях Тормоза слушать бум?
- Бум, – приободрился Базилий.
- Тогда слушай, и спи…

Глюкойе поудобней устроился у камина, и завел новую сказку…

История сия началась, когда славный модемный воитель Тормоз достиг знойного южного города Торвила. Усталым, голодным оборванцем ступил он на бежево-серые плиты торвильских переулков. В дорожном мешке странника лежало чудо из чудес – котелок с порошком Видения. Но наличие такой ценности не спасало от жестокого недосыпа и голодной смерти, и поэтому Тормоз, прежде чем идти на встречу с Работодателем, решил как следует перекусить и выспаться в таверне.

Трактирщик встретил Тормоза, как родного. За многие месяцы, проведенные последним за одним из столиков пивной залы, хозяин таверны успел привыкнуть к присутствию медлительного нуба.

Тормоз привалился к стойке бара и хрипло попросил воды. Тут же какой-то сердобольный чар обкастовал путника мантрой «вода +10», и нубу немного полегчало. Хозяин таверны, в свою очередь, предложил Тормозу попробовать фруктов и рыбы. Тормоз с благодарностью отведал дешевой пищи, снял маленький номер за 30 монет, и поднялся наверх по лестнице. Номер был не очень уютным, но нашего героя такие мелочи не волновали. Спал он до полудня, а когда проснулся - почувствовал себя свежим, словно аромат листьев легры. События прошедших месяцев затмили дела сегодняшние, и Тормоз решил посмотреть, что же за порошок нес он в своей дорожной торбе. Он осторожно развязал хлипкие кожаные тесемки торбы, достал закопченный котелок и заглянул под его крышку.

В котелке лежал всего один полотняный мешочек с порошком. На ткани было что-то нарисовано. Тормоз, не сумев сдержать любопытства, запустил ладони в котелок и достал порошок, чтобы посмотреть на рисунок при свете очага.
На мешочке нарисован был обычный ромб воздушной стихии, но в центре этого ромба фосфором сияло стилизованное око.
«Интересно, - подумал Тормоз. – А как выглядит сам порошок?»

Забыл Тормоз, что частицы порошка невесомы… Хотя нет. Он этого и не знал. Лишь только он развязал мешочек, как маленькое желтоватое облачко порошка взвилось в воздух и окружило любопытного невежду. Тормоз невольно наглотался желтой пыли и громко чихнул.
«О нет! – подумал он, разглядывая слой осевшего порошка на полу. – Работодатель меня убьет… Причем, раз сто, как минимум».
Предаваясь раздумьям о своей нелегкой доле, Тормоз подмел пол стоящей у стены метлой и собрал остатки порошка. Как он ни старался скрыть пропажу части этого сокровища, порошка осталось лишь чуть больше половины первоначальной порции.
В конце концов, Тормоз все-таки нашел в себе силы громко обратиться к Работодателю. Тот сразу же отозвался и назначил встречу в таверне, за любимым столиком Тормоза ровно через 15 сферо-минут.
Тормоз решил поторопиться, и спустился в пивную залу… И тут-то он и понял, что мир вокруг изменился до неузнаваемости…

«Чего застыл? – прикрикнул на Тормоза незнакомый маг в коричневой робе земли +30. – Дай с лестницы нормально сойти!»
«Вот именно, - поддакнула брюнетка в кольчуге и клепаном шлеме. – Изволь страдать от лагов в другом месте».
«Хи-хи, - тонко рассмеялись две рыжих девицы со светящимися эфирными мечами за спиной. – Так это же Тормоз! Откуда и куда, медлительный ты наш?»
Тормоз с трудом сделал несколько шагов и освободил лестницу. Перед его глазами мелькали чары в доспехах, робах, с торбами и без, с книгами мантр и рецептов в руках. Тормоз привык к тому, что одежда и снаряжение не отображаются на людях, и увиденное повергло его в шоковое состояние.

Сквозь стену таверны видно было, как торговцы на площади распродают чатлит, серебро и медь. Сундуки и бочки в таверне были сплошь пустыми, теперь Тормоз знал это наверняка. Пятеро чаров договаривались в клановом чате о захвате многострадального замка Шателье…
Тормоз стремглав бросился вон из таверны. Но на улице было не лучше. Мимо пробежала кошка и выругалась матом при столкновении со стеной. Вор-крысятник в одной куртке улепетывал прочь из города с кипой редких мантр. Тормоз выбежал за ворота Торвила. На месторождении сферита двое псоглавцев беседовали о погоде и высчитывали время очередного респауна. Совсем юный нуб 1/1 рядом размышлял над тем, как ему добраться до слепого…

«Я сошел с ума, - в ужасе подумал Тормоз. – Этого не может быть, потому что быть не может!»
Пятнадцатиминутный срок истек. Нужно было возвращаться в таверну, беседовать с Работодателем. Тормоз поплелся обратно с твердым желанием застрелиться файерболлом.

Работодатель уже сидел за столом и скучал над пустой кружкой эля. При виде Тормоза, бледного как костяной кадавр, Работодатель оживился, улыбнулся своей ненатуральной улыбкой и принялся жать нубу дрожащую от страха руку.
«Как замечательно, что ты так быстро справился с порученной работой, - говорил Работодатель вслух. – Надеюсь, ты не будешь против, если я взгляну на результат твоих поисков?»
«Когда, наконец, этот идиот додумается отдать порошок мне? Давай быстрее, ты, ошибка Ткача!» – думал Работодатель про себя, и мысли его не скрылись от Тормоза.
«Я не буду против, - сухо кивнул Тормоз. От чужих мыслей и ярких одежд у него в голове все перемешалось. – Не лучше ли будет, если я отдам вам порошок где-нибудь за пределами города? Здесь его могут украсть».
«Разумеется. – Работодатель нервно покусал губу. – Пошли».

Цикады звенели в еловом торвильском лесу. Тормоз брел мимо коряг и серых валунов по цветочным полянам, и вдыхал запахи травяного сока и хвои. Работодатель вышагивал следом, и нуб точно знал, что его спутника не волнует ни красота природы вокруг, ни далекий шум приближающейся грозы. Работодателя волновала только личная выгода от предприятия, которое он задумал.
«Остановимся здесь. – Работодатель стряхнул с большого камня еловые иголки и листья дуба, и уселся на него. - Давай, показывай порошок».
Тормоз осторожно вытащил из торбы мешочек с остатками порошка Видения и протянул его Работодателю. Руки его все еще дрожали.
Несколько секунд спутник Тормоза бережно развязывал мешочек, затем столь же аккуратно взглянул на его содержимое. Лицо его тут же исказилось от гнева.

«Почему здесь только половина?? – рыкнул Работодатель и в упор уставился на беднягу-Тормоза. – Мешок должен быть полным!»
«П-простите… Я не знал… Я не хотел, правда!» – Тормоз даже начал заикаться, потому что прочел в мыслях спутника желание угостить нерадивого подчиненного испепелением. Он даже не задумался о возможности наврать с три короба и обелить себя.
«Что ты не хотел? – Работодатель сполз с камня и угрожающе приблизился к Тормозу. – Ты сам проглотил половину, так ведь?»
«Это п-произошло случайно! Я просто х-хотел посмотреть на него, а он…»
Работодатель потянулся за порошком испепеления, но вдруг остановился и посмотрел на Тормоза совсем по-другому, с затаенной хитростью и тонким расчетом.
«А ведь ты мне еще пригодишься, - злобно прошипел он. – Раз уж ты был столь старателен, что испортил товар, ты и выполнишь за меня всю черную работу. И не жди, что я награжу тебя золотом. Достаточно будет того, что я не занесу тебя в КОС».
«Ч-что я должен сделать?» – прошептал Тормоз.
«Мы направляемся в окрестности замка Аммалаэль. Там ты должен кое-кого найти и убить».
Работодатель выдержал эффектную паузу и добавил мысленно:
«Мне нужен рог единорога».
Тормоз замер, словно громом пораженный, слова «Я не могу» замерли у него на губах. Убить прекрасного зверя из легенды… Но отказаться Тормоз не смог.
В небе сверкнула молния, и по еловым лапам застучали тяжелые капли дождя…

Как Тормоз добрел до замка Аммалаэль в компании своего врага, он не помнил. Работодатель съел остатки волшебного порошка, и нубу пришлось выбросить из головы все мысли, чтобы они не были немедленно прочтены…
Закат в тот вечер, когда впереди замаячили стены Аммалаэля, был особенно красив. Стояла странная тишина для этих густо населенных мобами мест, как будто существа знали, что 2 чара, бредущие по лесостепи, - не обычные нубы, которыми можно полакомиться, и не хаи, что могут, при желании, пообедать мобами сами.

«Запомни! – по-привычке, вслух наставлял Тормоза Работодатель. – Чары моего клана «Пришел, увидел, победил» убили множество единорогов, но рога так и не нашли. Видимо, рог может подарить не каждая из этих лошадок. Я буду искать рог, и как только найду, ты убьешь единорога. Жаль, что все мои вассалы в ссылке на Гипернаане. – сентиментально, как истинный злодей, добавил Работодатель. - Они бы справились с работой куда лучше тебя!»
Неприятный шепот Работодателя прервал какой-то тихий шорох. Тормоз приготовился к тому, что сейчас на меркнущий свет дня выползет мерцающая огнем саламандига, но он, к счастью, ошибся.
«Ух ты! - произнес отчего-то знакомый женский голос. – Какие люди, и без охраны!.. Куда держим путь, мальчики?»
Тормоз начал догадываться, кого встретил, и это ему очень сильно не понравилось.
И точно. За спинами путешественников, улыбаясь по-звериному хищно, стояла печально знакомая Тормозу блондинка в вызывающей красной мини-робе и опиралась на гигантскую Дубину Нубокрушения.
«Как ты, девчонка, смеешь говорить со мной в таком тоне?» – холодно, высоко подняв голову, поинтересовался Работодатель. Видимо, он уже ощущал себя повелителем Мира.
«Че хочу, то и ворочу! – ухмыльнулась блондинка. – Какого тропоса вы сюда приперлись? Это – мой респ!»
««Пепелаца» захотелось? – почти добродушно спросил Работодатель. – Хотя нет! Против твоей робы лучше подействует камнепад… Ты хоть знаешь, кто я?»
«Хм! Ты думаешь, я запоминаю имена всех, кто пытается занять мой респ?»
«Сама-то ты кто? – осторожно спросил Тормоз, с опаской глядя на Дубину Нубокрушения. Над головой блондинки сверкал ставший видимым ник, но нуб, как уже известно, не умел читать, да и не разглядел он ее имя.
«Ядвига Брониславовна Волкодав! – рявкнула блондинка, словно десять летунов сразу. – Вали-ка ты, мальчик, пока живой. И дедушку с собой прихвати»!
«Доигралась», - довольно бросил блондинке в лицо Работодатель, и наслал на нее чары полного ослепления и яда.
Через минуту задира упала в траву замертво и растаяла в прохладном вечернем воздухе...
«Зря вы это. – Тормоз зачем-то заглянул в синий мешок, оставшийся на месте тела блондинки и, убедился, что в нем только 30 талеров. – Она состояла в каком-то клане…»
«Плевать. Пошли искать единорога», – отрезал Работодатель.
И путники продолжили путь. Знал бы охотник на единорогов, чем обернется для него эта случайная встреча в сумерках!…

Что-то снежно-белое появилось из папоротниковых зарослей, когда странники отошли довольно далеко от места гибели блондинки. Стройное животное, белый конь с витым рогом на лбу и странным, золотистым цветом глаз. Да, это был тот самый единорог, которого искал Работодатель. Животное пугливо повело острыми ушами, прислушиваясь к звукам сумерек, среди которых отчетливо слышались жалобные вскрики NPC, так и не доведенных до ближайшего телепорта. Затем единорог почему-то пошел следом за охотниками, словно совершенно не ощущал опасность, исходящую от одного из них.
Тем временем, Тормоз и Работодатель достигли поляны, на которой паслось целое стадо единорогов.
Миролюбивый Тормоз замер, пораженный красотой открывшейся перед ним картины. Работодатель же принялся выискивать среди зверей потенциальную жертву.
«В этих рога нет, – досадливо крякнул он, - Видно, ту зверюгу, что нам нужна, спугнула глупая белобрысая мамзель».
Тормоз, оглядываясь по сторонам, вдруг заметил, что к поляне приближается еще один единорог. Порошок Видения позволил ему заметить издалека, что глаза зверя цветом похожи на янтарь. Тормоз решил всеми возможными способами отвлечь спутника, чтобы дать единорогу возможность незаметно исчезнуть.
«Расскажите, - торопливо попросил он, - зачем вам нужен рог единорога?»
«Если я заполучу его, то обрету безграничную власть, - усмехнулся Работодатель. – Ксавье и Шестеро в подметки мне годиться не будут».
«Неужели из рога можно что-то изготовить?» – почти искренне удивился Тормоз, с ужасом глядя на единорога, который продолжал приближаться к поляне.
«Да, кольцо невидимости. Мало того, что теперь я всевидящ! Я стану еще и незрим… Ну, а теперь изволь не мешать, мне некогда печатать ответы на твои глупые вопросы».
«А что вы станете делать, заполучив способность быть невидимым?»
«Слушай, я, конечно, все понял. Сейчас, по закону жанра, я полчаса должен буду рассказывать тебе о своих коварных планах, разражаясь зловещим хохотом, пока не явится один из твоих друзей и не остановит меня в самый последний момент».
«Какого жанра? – не понял Тормоз. – И у меня нет друзей…»
«Отвяжись… Ага, а вот и тот, кто мне нужен».
Тормоз был так озадачен странным ответом Работодателя, что не заметил глупого златоглазого единорога, уже давно пощипывающего травку на поляне среди своих сородичей.
«Мдя, интеллектом сферические зверушки не блещут», - раз и навсегда уяснил для себя Тормоз.
«Ну что, - весело объявил Работодатель. – Сейчас я навешу на тебя парочку усилителей, и ты выполнишь то, ради чего пришел сюда вместе со мной».
Из ближайших кустов послышался тихий щелчок перезаряжаемого арбалета…

Работодатель обкастовал Тормоза магическими усилителями, воздухом +40 и вручил ему пятьдесят порошков дальнобойного шока.
«Стреляй!» - приказал он.
Тормоз еще раз взглянул на мирно пасущегося единорога, представил, как белый зверь погибает с жалобным ржанием, и принял окончательное решение. Даже странно, что он не нашел в себе смелости отказаться от охоты на единорогов сразу же, еще в торвильском еловом лесу. Видимо, он как всегда стормозил. Что для него какой-то КОС, если на своем модеме он вряд ли пойдет дальше 10-го уровня?
«Нет», - твердо ответил он и бросил порошки на землю.
«Не глупи, - мягко попросил Работодатель. – Неужели ты костьми ляжешь за какую-то лошадь»?
«Да».
«Ну, тогда прощай, - скривился Работодатель. – Я был о тебе лучшего мнения».
На Тормоза накатилась темнота Полного ослепления.
«Карму придется портить, – услышал Нуб шипение врага, уже достававшего порошки яда. – Попадись ты мне на пути еще раз, я…»
Свистнула стрела арбалета. Кто-то задушевно взвыл. «Работодатель убит (Спонсор)», появилась яркая надпись перед глазами временно ослепшего Тормоза. Но он ее не прочел, так как… В общем, вы поняли. Следом появились строки «Единорог убит (Квасюля)». На голову Тормоза вдруг опустилась Дубина Нубокрушения, и он смог лицезреть другую надпись, «Тормоз убит… Далее, в скобках, следовало имя, известное всей Сфере. Уж его-то Тормоз прочел. В этом милом имени не хватало одной буквы «н».
«Все таки, не Ядвига она, - думал Тормоз по возрождении. – Нашла-таки девушка Спонсора»…
Конец у этой истории счастливый. В скором времени закончилось действие порошка Видения, и Тормоз перестал видеть то, что не положено скромному чару 6/6, читать чужие клановые сообщения и мысли. Тормоз продолжал медленно, но верно расти, пока вдруг не обнаружил, что давно стал хайлевелом. Когда – он не знал. Видимо, стормозил. Жил Тормоз долго и счастливо и
умер в возрасте 40/40 лет, жаль, что не своей смертью. Решил он, заботясь о единорогах и кошках, основать новый клан «Гринпис»…Тут-то его и съел Азверелый Свинъ… За плагиат.

Тут и сказочке конец.

Санпул понравился Мартышкинсу ничуть не меньше Бангвиля, где он уже имел удовольствие побывать благодаря файерболлу Тети Аси. Стены санпульских домов сложены были из темно-серого камня и чем-то напоминали светлые стены Шипстоуна. Особенно поразила Базилия центральная площадь Санпула, устроенная в форме пирамиды, и телепортер, расположенный прямо в ее середине.
«Хорошо-то как, - подумал нуб. – Возродился после гибели на площади – и сразу в родной Шип, не нужно даже сквозь городские ворота проходить».

Увиденное вдохновило Базилия на подвиг. Он вразвалочку приблизился к генералу Эвену Соу и взял ключ миссии «Гиперион-2».
«На великом материке Гиперионе, в пещерах к северо-северо-западу от Меранского леса, в плен к ужасным монстрам попала Даздраперма Клюшкинсон. Найди ее и проводи к выходу из подземелья», – неохотно буркнул генерал.
«Спасибо, - поблагодарил Эвена Соу Базя.

Но генерал его не услышал, так как к NPC уже подошла миловидная девушка с запросом на миссию «Рядом-1».
«Ну вот, думал Базилий, приближаясь ко входу в подземелье. Сейчас поброжу немного по этим катакомбам и стану 10/11, наконец».
За дверью оказалось не совсем то, чего он ожидал. Пещеры вовсе не были похожи на жизнерадостные темницы шипстоунской башни и темные, полные вагонеток катакомбы возле степных пирамид и респа скорпионов. Перед глазами нуба предстали норы, словно вырытые гигантским земляным червем… Впрочем, и в существовании червей нормальных размеров в этом прекрасном Мире Базя сомневался, так как ни разу их не видел. Еще больше Мартышкинса поразили многочисленные коровьи черепа, во множестве разбросанные в пещере.
«И как коровы умудрились сюда забраться и заплутать»? – удивлялся он каждый раз при виде очередного черепа. Потом он вспомнил о том, что коровы существовали еще в древнесферические времена, и успокоился.
«Должно быть, когда-то здесь был респ быков», - решил Базя.
С каждым поворотом норы тропосы становились все наглее, зомби - все тупее, а лесные псоглавцы рычали все громче, но Базилий, помня о злоключениях Тормоза и Николяуса Красной Шапочки, продолжал смело идти вперед.
Даздраперма Клюшкинсон стояла в одной из пещерных ниш, тупо упершись лбом в земляную стену.
«Девушка, а девушка! – окликнул ее Базилий.
Но NPC только вскрикнула и не двинулась с места.
«Неужели рядом с ней тоже убивали летуна? – с удивлением подумал Базя. – Совсем глухая».
После тридцати попыток вызволить Даздраперму из пространства меж двумя земляными сталагмитами, нуб наконец-то смог отвести NPC поближе к выходу из пещеры. Но следом за бесконечными блужданиями по запутанной норе с тупой Клюшкинсон на хвосте, Базилия ждало жестокое разочарование. Разочаровало его количество опыта, полученное за столь трудное дело.
«Всего 3к экспы? – поразился нуб. – Да это беспредел!»
Дорога в Шипстоун уже не показалась Мартышкинсу такой веселой, как путь в Санпул, тем более что она отнюдь не была усыпана розами. Грабительские поборы замков в 20 талеров истощили скудные денежные запасы нуба, злобные изумрудные камнееды на границе серверов всерьез решили поужинать сочным молодым чаром, хотя Базилий раньше был уверен в том, что эти существа едят лишь камни.
Когда Мартышкинс завидел вдали шипскую башню старушек-вендорш, он уже готов был застрелить «атакой земли» первого встречного. Ему повезло. Первым на его пути встал несчастный псоглавец…

Едва карлик уселся на табурет и потянулся к кувшину на столе, чтобы выпить пива, как входная дверь громко хлопнула, и в номере появился запыхавшийся Базилий.
- Ой, Оле! – слегка отдышавшись, проронил Мартышкинс. – Вы… Ты уже здесь?! Я не опоздал?
Карлик сделал вид, что крайне недоволен, и промолчал, сурово сведя кустистые брови.
- Ну прости! – Базилий прошествовал через всю комнату к столу, достал из чем-то набитой торбы пару сушеных рыбин и положил их рядом с кувшином и пустыми кружками. – А это я тебе принес. К пиву.
Глюкойе принюхался. Аромат был хорош.
- Ладно, сойдет, – сменил он гнев на милость. – Из лута вытащил?
- Нет, в городе купил, – похвастался Базя. – Только что из данжа выбрался, набрал целую тысячу талеров! Представляешь? Целую тысячу монет!
«Эх, годы молодые!» – с умилением подумал карлик и снова потянулся к пиву.
- Подожди. – Базилий вытащил на свет очага немного порошка ледяных стрел и высыпал в кувшин. – Вот теперь самое то, ледяное!
- Ты прощен, - окончательно растаял Глюкойе, тут же вгрызаясь в жесткий рыбий хвост. – Покормить голодного старого карлика – это ж надо! Никто еще не додумывался, все больше подарки получать любят, а благодарности – ни на талер, – пожаловался он.
Мартышкинс бросил торбу в темный угол номера, положил сверкающий гладий в кожаных ножнах на корзинку со сменой постельного белья, плюхнулся на второй табурет возле стола и произнес тоном заговорщика:
- А я его сегодня видел!
- Кого? – Оле чуть не поперхнулся рыбой.
- Свой сундук! Висел прямо над центральной площадью!
- Ах, это, - отмахнулся Глюкойе. – Ты видел обычный НЛС.
- НЛС?
- Неопознанный Летающий Сундук. Забудь, твой скарб здесь ни при чем. Это всего лишь шутка одного древнего мага к первому апреля тысяча какого-то года. – Оле глотнул еще пива. – Был такой маг-еретик, Франческо де Орко. Слышал?
- Тот, что в Каэр-Анноне жил, всякую чушь проповедовал и параллельные миры искал?
- Он самый. Говорят, что чар он был в высшей степени серьезный, но и ему не был чужд юмор… Преимущественно, черный, конечно. Так вот, Франческо однажды колдовал над чем-то в алхимической лаборатории Каэр-Аннона и спутал пару слов в заклинании. В итоге, в замке его невесть откуда взялся летающий сундук, поглощавший все, что бы в него ни положили. Другой маг, быть может, тут же уничтожил бы творение своих неосторожно брошенных слов, но де Орко был не таков. Еретик решил сыграть первоапрельскую шутку с магами Официальной школы и телепортировал сундук на Гиперион. На крышке сундука была выведены следующие строки: «Люди добрые, сам я не местный, живу на Хароне, денег нет, армия голодает. Пожертвуйте на портал в другой мир, кто сколько сможет. Де Орко, Герцог Харонский». Сундук летал над Гиперионом и создавал смуту среди мирного населения. Люди хохотали, хвалили де Орко за остроумие, бросали в сундук талеры и высмеивали гиперионских магов. Дело дошло до того, что в провинциях Гипериона стали вспыхивать бунты против власти магов и короля. А какой шум вызвало появление сундука, доверху набитого мелкими монетами, в резиденции Верховного Архимага!… При этом, лишь только Архимаг заглянул в сундук, деньги исчезли, и вместо них остался пергамент с бранными словами в адрес магической школы… Затем сундук растворился в воздухе. Маги так рассвирепели, что напустили проклятие на все сундуки Гипериона, чтобы ни один сундук обычные люди не могли открыть. Проклятие их не ушло до сих пор – иногда сундуки в подземельях обжигают чаров, решивших в них заглянуть… Говорят, что вовсе не ересь де Орко подвигла Официальную школу на начало Первой Магической войны с жуткой исторической Битвой у Каэр-Аннона. Последней каплей, переполнившей чашу терпения магов, явился этот летающий сундук…Сам де Орко погиб или исчез, но творение его все еще летает над нашим материком и поглощает все подряд. Можно сказать, ты сегодня столкнулся с самой загадочной легендой нашего Мира…
Оле вздохнул, допил остатки пива и раскурил любимую трубку.
- Ладно, – пробормотал он. – Что это я тебе старинные легенды рассказываю? Пора бы и к сказкам перейти. Ложись в кровать и слушай историю про Азверелого Свина…

Давным-давно жили на полях Гипериона три поросенка: огненный вепрь Плевунитуп, железный вепрь Плевуниглуп и самый обычный вепрь Плевунифлуд по прозвищу Азверелый Свинъ. Вепри эти были самыми обыкновенными хрюшками, но у каждой из них были свои причуды. Плевунитуп, например, очень любил кушать тушки нубов, но только сраженные файерболлами и те, что опалили драконы и саламандиги. Ну любил поросенок жареное мясо!

Плевуниглуп, напротив, мясо ненавидел, но с удовольствием лопал на месторождении металлы и чаров поедал вместе с доспехами, так как был неравнодушен к консервам. Больше всего Плевуниглуп не любил воду и рыцарей, потому что последние бывали трухлявыми и ржавыми, и вепрь боялся коррозии.

Но самые странные причуды были у Плевунифлуда. Поросенок тоже обожал покушать, но еще больше он любил болтать и философствовать. Бывало, встретит Плевунифлуд в лесу какого-нибудь чара, да как примется рассуждать о тяготах свинячьей жизни... Чары и пускались наутек, словно при виде гигантского кадавра, неграмотно вопя в чате: "Азверелый свинъ! Азверелый свинъ!". Может, именно поэтому самый обыкновенный Свинъ прожил очень большую и насыщенную жизнь. Другой причудой Свина была дружба с мобами всех родов и видов. Особенно Свинъ сдружился с мобским кланом палочников "Питушьки" и его бессменным сеньором, Палочъникамъ Табуретъка. По глупости, Свинъ сначала объявил "Питушъкам" войну, но чуть позже страшная беда пришла на мобские поля, и тогда Плевунифлуд был вынужден заключить мирный договор с палочниками, чтобы защититься от общего врага мобов, и передать во владение палочникам респ чаров возле пригородных вендоров. Но плевать было Свину на уступки, ибо стал он самым настоящим героем мобского мира, отважным защитником слабых и угнетенных, и создателем легендарного клана "Грынпысъ". А началась эта история так...

Однажды два глупых железных мамонта-близнеца по имени Бумбумтоп и Бамбамхлоп, встретив в горах подбитого, одинокого, бредущего с воскресного пикника на Гипернаане хайлевела, растоптали его в лепешку вместе с десятками книг и выходной белой робой +56 ко всему. Хайлевел с говорящим ником «Волк-666» этого не забыл. Уже через 2 дня он создал мощный многочисленный клан «PvM» и приказал своим вассалам методично истреблять мобов. Сколько ни в чем неповинных скелетов, палочников и хрюшек погибло у дорог от рук адептов «PvM»!.. Наверняка, больше, чем шерстинок на косой морде псоглавца.

Три поросенка, между тем, жили припеваючи, и знать не знали о бесчинствах Волка-666. Когда же и до них дошла тревожная весть о мобских погромах, Плевунифлуд, как главный поросячий дипломат, созвал Совет мобов, и на этом мероприятии мобы решили попрятаться кто куда и переждать опасность. Добрая половина мобов вспомнила о мимикрии. Дистрофичные палочники из «Питушъков» решили притворяться пнями и деревьями, и притворялись, пока NPC по ошибке не перерубили их на дрова для каминов. Летуны-камикадзе сновали по небу с истошными криками «Я тучка, тучка, тучка, а вовсе не летун», бледно-голубые тропосы сидели в воде безвылазно и пускали пузыри, словно рыбы, а тифоны летали вокруг чаров и делали вид, что они – лишь бредовые видения при белой горячке. Даже старый, слепоглухонемой псоглавец-инвалид Петрович прикидывался маленькой гладкошерстной таксой…Естественно, дряхлой, хромой и больной.

Огненный вепрь Плевунитуп решил спрятаться в пещерах под башней мага. Железный Плевуниглуп выбрал густые заросли Умрадского леса, а Плевунифлуд… Азверелый Свинъ решил, что тот, кому суждено потонуть, не умрет от «Пепелаца», и вообще не спрятался. Он спокойно бродил по полям и кушал травку и цветочки, время от времени сдобренные окороком невезучего нуба…

К сожалению, клан «PvM» не останавливало ничто. Вассалы Волка-666 шли на палочников с топорами и магией огня до полного Испепеления и рассеивания по ветру (так появилось подсечное земледелие и, как следствие – мельницы и хлебные лепешки), кушали мантры «рыбка», погружались под воду и отстреливали тропосам рога, находили в тропосовых тушках новые «рыбки» и вновь отстреливали (тропосы уходили в темные подводные глубины под деревянными причалами, где вынуждены были искать источники света для привлечения пищи. Так у тропосов зажглась «звезда» во лбу, и они стали королевскими), а летунов чары били молниями в расчете на то, что тучка молний не боится. Больше всего досталось тифонам и их братьям нифонам. Действительно пьяные до белой горячки пэвээмовцы ловили их, обрывали крылышки и хвостики, вытягивали передние лапы и долго били кулаками по морде, пока тифоны не превратились в нетопырей.

Досталось и двум братьям Азверелого Свина. PvM-овцы забрались в пещеры, отравили ядом всех кадавров и ходячие трупы, повыдергивали бешеные зеленые прически лесных менад и «Ядовитым пламенем» обожгли несчастному Плевунитупу пятачок. В Умрадском лесу истребители устроили массовую Панику мобов, и в суматохе на еще более несчастного Плевуниглупа наступил бегущий людоед. Пришлось собирать выпавшие из железного поросенка шестеренки по всему лесу.

Плевунитуп, Плевуниглуп и единственный уцелевший член клана «Питушъки» Палачьникъ Табуретъка бросились просить помощи у последней надежды мобского мира – отъевшегося на свободе Азверелого Свина.
Когда несчастные обездоленные мобы достигли папоротникового лежбища Плевунифлуда, Свинъ как раз доедал жилистую ножку нуба, уже близкого к возрасту мидла, и вслух рассуждал о погоде.
«Вотъ бы дожьдикъ сичас, - похрюкивал Свинъ, принимаясь за сочный молодой хрящик. – Глупый нубъ бижитъ ка мне в кустъ прятыца… Баица лагофъ… А…А хрю-хрю-хрюрошо бъ нубавъ къ Бумьбумьтопу и Бамьбамьхлопу преманить… Хрю… Будутъ катьлетки «по-бангвильски»… И Свинъ разразился сопящим и хрюкающим смехом.

«Братанъ! – взревел покалеченный Плевунитуп с листом легры, приклеенным на обожженный нос. – Ты – наша идиньстьвиная надежьда!
Свинъ поперхнулся сахарной косточкой и посмотрел на братьев немигающим взглядом псоглавца.
«Шо нада, багьнутыи лаги?» - предельно вежливо, и в то же время, нецензурно спросил Свинъ, как истинный разносчик флуда.
Мобы вкратце изложили ситуацию. Плевунитуп держался за пятачок и скулил, Плевуниглуп скрипел и рассыпался в благодарностях и просто так, а Палачьникъ Табуретъка тихо дымился в стороне, словно ароматическая палочка для отгона летунов.
Свинъ быстро понял, чего от него хотят. Не знал он лишь, как справиться с такой непосильной задачей, как тотальное истребление целого чарского клана. Для начала мобы собрались в кружок, пофлудили и сообща решили бороться с захватчиками партизанскими методами. Так Свинъ создал легендарный «Грынпысь». Свинъ принял сеньорство и командование, Табуретъка стал сенешалем-вербовщиком, а Плевунитуп и Плевуниглуп – первыми вассалами-партизанами.

Сначала мобы совершали лишь мелкие диверсии: лопали только галеонат, гранит и берманат, чтобы чарам попадался дрянной лут, заманивали чаров к границам серверов, и там убегали за «стенку», нападали внезапно и из-за спины. Плевунитуп лопал травы и нубов, Плевуниглуп – металлы и нубов, а Свинъ – нубов и еще больших нубов, мидлов, хаев и всех, кто попадется. Палачьникъ Табуретъка сговорился с родственниками, зачарованными и мертвыми деревьями, и те забаррикадировали тайное убежище «Грынпыса» у Моста Нифонов. Хлипкое подобие замка мобы назвали «Чаровногами» и охраняли его пуще, чем «Нугос», «АД» и «Хранители» – замки Гипернаана, периодически совершая бандитские рейды на все, что не защищено Королевским гневом. Армия мобов росла. В нее вливались экс-тифоны нетопыри, лысые менады, безрогие тропосы, летуны с дергающимися крыльями и послешоковыми конвульсиями, камнееды с выбитыми зубами, мамонты, сплющенные от камнепада. Даже псоглавец Петрович стал замковым казначеем и пребывал на респе золота в компании потухшей от переживаний саламандры Лампочки и тупого как бревно людоеда Нямнямыча.
Свинъ, глядя из-за баррикад на стройные колонны марширующих мобов своей армии, умилялся и довольно потирал копытца. Время власти чаров в этом Мире подходило к концу…

...И вот, пришел тот благословенный день, когда многотысячная армия клана «Грынпысъ» под личным командованием Свина выступила в поход на города Гипериона. Свинъ, для конспирации, маскировался под самого обычного пригородного вепря шестидесятого уровня и плелся в хвосте одного из мобских батальонов. Рядом со Свином, покрытый боевой раскраской цвета хаки, вышагивал Палачьникъ Табуретъка и делал угрожающие пассы передними лапами-палками. Встречные нубы в ужасе разбегались при виде Табуретъки,
думая, что палочник сейчас начнет колдовать и читать мантры Заупокоя.

Возглавляли армию мобов два «липовых» генерала, уже знакомые братья Свина Плевунитуп и Плевуниглуп, верхом на снежных мамонтах. Следом за мамонтами «генералов» шла легкая пехота, полчища тропосов, скелетов, рыцарей и псоглавцев, вооруженные секирами, алебардами, топорами и боевыми серпами.
Далее выступала тяжелая пехота из камнеедов, кадавров и людоедов. Еще дальше шли и летели стрелки: грациозные менады, тифоны, пещерные псоглавцы.
Далее ползла артиллерия: царские сколопендры и саламандры. В тылу брела бронетехника: железные мамонты и огромные пауки. Над гигантской армией летела авиация: драконы всех мастей и тучи летунов. Кратерные карлики и шустрые цианосы сновали меж бойцов, подносили при необходимости боеприпасы и провиант.

Первым делом, Свинъ повел армию «Грынпыса» на юг, в пыльный и знойный Торвил. Тщетно пытались спасти город хаи, тщетно огонь Королевского гнева обрушивался на мобов. Слишком большой была армия Свина, и слишком много обид мобы желали припомнить чарам. Вновь отреспившись, убитые мобы бросались в бой и крушили все на своем пути. Свинъ взирал на битву с торвильской гряды. С одной стороны хребта он видел яростную схватку чаров и мобов, всполохи огня и шока, слышал звон мечей, стук молотов и свист стрел, чувствовал запах паленой шерсти и мяса. С другой - расстилалась зелень владений замка Айонат, захваченная горным кольцом, с ее ленивым стрекотанием сверчков на лугах и пением пичуг в ветвях рощ. Свинъ стоял на горном хребте, уткнувшись пятачком в трофейный цветок чертополоха с площади Торвила, декламировал стихи на мобском наречии «Мобъ-лэньгваджъ» и чувствовал себя великим полководцем вроде короля Леона I. Должно быть,
маленький одинокий вепрь, гордо высящийся на горе, выглядел немного забавно…

И Торвил пал. Вдоволь насладившись плодами мести, мобы покинули юг Гипериона, по пути уничтожая деревни и башни магов. В руинах, оставшихся на память о тех древних временах, до сих пор встречаются мобы, отставшие от Великой Армии Грынпысъ.
Армия Свина тронулась на запад, в красивый Санпул, в просторечии - «город Солнца». И Санпул не смог сдержать яростный натиск «Грынпыса». Ни один чар не выжил после нашествия. Войско мобов наслаждалось свежим вкусным лутом в трогательных синих мешочках, а романтично настроенный Свинъ добавил к торвильскому чертополоху в свой командирский гербарий огненно-оранжевый цветок из окрестностей Санпула.
Лавина мобов прорвалась через санпульский перевал и по берегу озера Вортекс двинулась на Бангвиль…

Из Бангвиля армия «Грынпысъ» отправилась в степной северный Шипстоун…

Свинъ так загляделся на комсомолку, что пропустил появление новых действующих лиц. Шестеро карликов в темных плащах с капюшонами приблизились к стенам Шипстоуна. Вслед за этими карликами шли десять коротышек пониже рангом и, отдуваясь, с трудом тащили на плечах огромный деревянный щит с изображением черной вдовы.

«Город наш! – просюсюкал один из карликов, пафосно поднимая над головой короткие ручки. – Я, непобедимый черный демон ада Антипохмелиин, объявляю: когда мои рабы прибьют на ворота Шипстоуна этот щит, город станет владениями «Пульта», и королевский гнев будет убивать всех чаров с благой кармой, которые осмелятся переступить порог владений Тьмы! Трепещите, глупцы!! Грядет эра «Пульта»»!
В этот момент карлики-вассалы, смешно подпрыгивая, пытались дотянуться до средней части ворот и поднять щит на требуемую высоту. Разумеется, у них ничего не получалось. Карлики так старались, что в суматохе не заметили кошку, подошедшую слишком близко. В следующую секунду один из пыхтящих от натуги карликов наступил кошке на хвост. Та истошно завопила. От неожиданности карлик пискнул и выпустил из рук край щита….
Куча расплющенных синих мешочков скрылась под эмблемой черной вдовы.

Антипохмелиин разразился трехэтажным сетом мантр «censored». Пока он грязно ругал и проклинал подчиненных, «великанских» чаров, сделавших такие высокие ворота, и любителей животных, которые развели столько кошек, один из карликов низшего ранга разглядел вдали армию Азверелого Свина, и громко заверещал, указывая в сторону мобских войск.
«Пора, - решил Свинъ, и пустил вперед на хрупких карликов колонну тяжелой бронетехники «Мамонт-100». Карлики что-то кричали, красавица, похожая на Дездемусю, швыряла в подвернувшихся пехотинцев «Грынпысъ» клубы огня, коротышки в черном призывали силы ада…
На ужин у мобов были маленькие отбивные в хрустящей марсоликовой корочке.
Итак, Свинъ и его мобы захватили все города Гипериона. Теперь их путь лежал на Гипернаан, где временно обосновался клан «PvM».

Разумеется, до Гипернаана (в просторечии – просто Банана) добрались не все. На Тантале мобы пополнили ряды своей армии за счет добровольцев среди местного населения. Особенно рвались в бой лесные карлики. Свинъ решил, что такие солдаты пригодятся в случае войны с поредевшим «Пультом», так как их очень удобно посылать в стан врага в качестве шпионов, и создал полк особого назначения, состоящий лишь из одних карликов.

Половина мобов попыталась дезертировать еще на Мосту Нифонов. Солдаты Свина не очень-то хотели посещать Банан. Они были наслышаны о бесчинствах банановых преступных моб-группировок из костяных кадавров и кратерных карликов, жестоко расправлявшихся не только с чарами, но и с своими собратьями мобами. Самую многочисленную группировку «Хомранская братва» возглавлял именной Забазарответишь, при одном имени которого мобов била крупная дрожь.

Свинъ, видя деморализацию своего войска, поспешил провести в его рядах идеологическую пропаганду. Среди мобов быстро распространились агитационные лозунги, придуманные бессменным сенешалем Палачьникомъ Табуретъкой. Среди них были такие перлы, как «Вперед, на Банан, хоть туда ты не зван», «Родина-респ зовет», «А ты записался в тропосы?», «Лучше Умрадского леса стены города Белеса», «Исцелишься от всех ран в славном городе Хомран», «Грынпысъ, поторопысъ», «Долой чародержавие». Скелеты воодушевлялись (и даже почти оживали) лозунгом «Не грусти, похрусти», тропосы – девизом «Буль-буль, карасики», менады – слоганом «Прежде, чем бить менаду, ты скажи, че те надо». Саламандры скандировали «Не взирая на все мантры, в бой идите, саламандры», псоглавцы - «Р-р-ргр-р-р-х-ррр» (ну, они же были немыми), а штормовые летуны – «Кавабанга, смерть у зоны Банга»…

В итоге, благодаря стараниям Свина и Палачьника, армия не распалась. Наоборот, мобы с удвоенными силами бросились на Банан… Учитывая, что обновление с Бананом наличествовало не у всех мобов, половина «Грынпыса» попадала в темноту или застряла в портале. Впрочем, некоторые, например мамонт, застряли в нем сами по себе из-за комплекции. Туша мамонта закрыла единственный путь на Банан, и подкрепления «PvM» не могли попасть на Банан и помочь соклановцам в анти-мобской борьбе.

Под мрачным багровым небом Банана “Грынпысъ” уже дожидалась Хомранская братва. Костяной именной кадавр Забазарответишь послал на стрелку своих лучших ребят. Остатки армии Азверелого Свина окружили молчаливые кратерные карлики, весь словарный запас которых состоял из фразы “Ты че, братан, оборзел, в натуре” и имени босса “Забазарответишь”. Свинъ понял, что это конец. От его грозного войска в результате неудачного перехода на Банан остались лишь он сам, Плевунитуп, Плевуниглуп и верный друг Палачьникъ Табуретъка, сотня слепых псоглавцев, один отмороженный Снежный мамонт, пара подвыпивших шатающихся зомби и рогоносец Отелла с подружкой Дездемусей…
А надо сказать, что сенешаль Палачьникъ Табуретъка был крайне религиозен. То есть, конечно, по-мобски религиозен, по-язычески. На мобских светлых праздниках “Нубажоръ” и “Первохай-хрумъ-хрумъ” он всегда играл роль главного шамана. Поклонялся Табуретъка преимущественно Виликимъ Разьробамъ, богам, заимствованным из чарского пантеона, хотя в большом почете у мобов были богиня пиршества Дорогануба и бог шоков Многа-бешаный Тропасъ.

Увидел Табуретъка, что Свинъ в беде, и воззвал он с молитвой к Виликимъ Разьробамъ. И вняли его мольбе мобские боги. Дали они остаткам армии “Грынпысъ” удивительную подвижность, возможность прыгать на врага и пинать его ногами… И более того. Разьробы подарили мобам Энтилектъ! После того, как мобы стали умънами, они с легкостью победили еще медлительную Хомранскую братву, прибежали под стены Белеса, резиденции клана “PvM”, и принялись дружно биться в них лбами. Чары «PvM» с ужасом взирали на мобов, по их мнению, потерявших последние остатки AI. Отдельные смельчаки пытались истребить мобов, но непременно зарабатывали тошноту и головокружение. Даже Волк-666 вышел из своего уютного номера посмотреть, кто там стучит… Увидел он мобов, носящихся словно спидхакеры, и так испугался, что бросился бежать прочь из города. Тут-то Свинъ его и съел…

Так бесславно завершились карьера и жизнь Волка-666, и так Свинъ приобрел всемобскую славу. Без сеньора клан «PvM» не смог противостоять «Грынпысу» и распался. Остатки некогда славного клана бежали в бесплодные пустоши и корявые леса Банана.
Не смогли мобы вернуться на Гиперион. Помешал мамонт, так и не смогший выбраться из портала. А когда чары наконец выковыряли тушу мамонта оттуда, Свинъ и остатки его армии уже успели обжиться на Банане. Со временем мобы стали заметно сильнее и расплодились по всему материку. Так Банан стал Проклятием Гипериона. Так и заканчивается наша история.